Гордость и страсть (1957)

Мигель, коренастый капрал с облупленной табакеркой в кармане, тащил повозку с треснувшей пушкой через грязь под Авилой. Его люди, в стоптанных сапогах и плащах, пропитанных овечьим жиром, ругались на ослов, которые отказывались двигаться. «Если эта железяка застрянет ещё раз, бросим её французам на дрова», — хрипел он, вытирая пот рукавом. Хуана, в платье с выгоревшими на солнце узорами, метала камни в кусты, притворяясь, что ищет воду. На самом деле, следила за тропой — её брат Хорхе исчез неделю назад, оставив в хижине только разбитый кувшин и письмо с печатью имперского орла.

Энтони, британский офицер в потёртом мундире, разложил карту на камне, помечая крестами места засад. «Ваш монастырь горит, а вы всё цепляетесь за эту ржавую трубу», — бросил он Мигелю, поправляя пенсне. Тот в ответ швырнул в него комком глины: «Твои красные мундиры вчера сожрали последнего кролика. Заткнись или ищи еду сам». Ночью, у костра из сухого терновника, Хуана нашла в повозке спрятанный мешочек с порохом — на нём был выцарапан знак её брата. Энтони, чистя ствол пистолета, усмехнулся: «Теперь вы верите, что он не дезертир?» Мигель промолчал, разглядывая след копыт на песке, похожий на стрелку компаса.