Люк, худой механик с татуировкой якоря на запястье, каждое утро чинил мопеды в гараже за автозаправкой под Марселем. Его сестра Элоиза, в растянутом свитере и с вечным запахом масляной краски в волосах, торговала подделками картин на блошином рынке возле порта. Однажды вечером, когда Люк ковырялся в двигателе старого «Пежо», из радиоприёмника зашипела мелодия вальса 40-х годов, а потом женский голос прошептал: *«Они ищут дыру в небе. Проверь почтовый ящик за углом»*. В ящике лежала фотография
Жюльен, 12 лет, копался в старой коробке с отцовскими дискетами, когда на экране компьютера всплыло сообщение: *«Помогите. Они хотят меня заменить. — Д.М.»*. Сестра Матильда, разбирая гирлянды на потрёпанном диване, фыркнула: «Придумал тоже — Дед Мороз пишет через *Minitel*». Но позже, вскрыв папин архив, они нашли фото 1973 года: мужчина в красном пальто, окружённый детьми у витрины универмага *«Ле Гранд Нёиль»*, — лицо совпало с аватаркой в переписке. «Значит, он настоящий?» — спросила
Знаешь, есть такие фильмы, которые как удар под дых — не больно, но дышать перехватывает. Вот этот... даже не буду называть, а то сразу шаблонно звучать начнёт. Помнишь, как в детстве смотришь на дедовский меч в углу и представляешь, будто он светится? Так вот там всё ровно так: парень, которому в руки плюхается эта реликвия, а вокруг — мир, где честь давно приказала долго жить. И ведь не про драконашек или магию — про то, как сложно не сломаться, когда каждый твой шаг будто по битому стеклу.