Томас Хаттер, агент по недвидвижимости из припортового Висбурга, каждое утро протирает потёртые медные ручки своего канцеляра. В третьем письме от графа Орлока чернильная подпись размазалась, будто автор торопился уйти до рассвета. «Две тысячи крон за старый дом на Рыбацкой? — Эллен, его жена, мнёт в руках кружевной воротник. — Ты видел, как пахнет конверт? Словно мокрые камни из колодца». На причале, куда Томас везёт договор, грузчики в потных жилетах сгружают ящики с балтийской глиной —
Джимми, агент с потрёпанным портфелем и вечным кофе навынос, тащит Кларка, новичка из Небраски, на кастинг в старую студию Paramount. «Тут в 75-м Скорсезе лузеров снимал, — бросает Джимми, прикуривая у такси. — Тебе повезёт, если снимут хоть на рекламу зубной пасты». Кларк, красящий ночью стены в квартире за $400 в месяц, цепляется за роль в сериале про серферов — его просят «плакать, как будто акула откусила доску». Лиза, официантка из кафе на Сансет, втирает крем от прыщей перед зеркалом с
Итан Морган, худощавый парень в очках с треснувшей дужкой, копался в самодельном сервере у себя в бруклинской квартире. За окном — реклама пиццерии, мигающая неоновым розовым. Он взломал почту мэра Нью-Йорка через уязвимость в системе уличных камер, пока Лиза, его соседка с татуировкой дракона на ключице, жарила замороженные наггетсы. «Картер из ФБР опять звонил, — бросила она, переворачивая шумовкой. — Говорит, твой IP мелькнул в логах энергокомпании». Итан стер следы, но забыл про старый