Квон Хёк

Со Хён, с облупившимся лаком на ногтях, разгружала коробки с клубничным джемом в подсобке кафе «Мельхиор». Чжи У застал её за этим, протянув смятый чек за аренду аппарата: *«Хозяин грозится отключить кофемашину, если до вечера не переведёшь».* Она протерла руки о фартук, оставив розовые разводы, и закатила глаза: *«Скажи ему, что я лучше в долг возьму у своего парня».* Чжи У замер, щёлкая зажигалкой. Его старший брат, Хён Джин, как раз вошёл в дверь, размазывая сажу от мотоциклетных перчаток по
Чхве Минхо, мойщик окон в многоэтажках района Каннам, каждое утро заворачивает в промасленную бумагу рисовые шарики *чмури* из ларька у станции. Его соседка Пак Суджи, парикмахерша с розовым ирокезом, ворчит, показывая на трещину в потолке их общего подъезда: «Опять ливень — и мы тут как золотые рыбки в аквариуме». Минхо копит на операцию сестре, считая мелочь в жестяной банке из-под леденцов, но вечерами тайком рисует граффити на заброшенном заводе в Муллаэ — там, где ржавые трубы свистят на
Соён, младший бариста в кафе «Лавендер» возле станции Итхэвон, обнаружила в подсобке треснутый телефон Nokia 3310 под стопкой старых журналов. После зарядки экран замигал: неизвестный номер. «Эй, если ты снова врешьь про заказ на 30 капучино, я выброшу твою зажигалку в дренаж», — сказала она, думая, что это шутка коллеги Тэсука. Голос в трубке оказался мужским, хриплым: «Ты видишь дождь за окном?» Соён посмотрела на солнечный тротуар. «Нет». «Значит, это сработало. Сегодня 12 октября 2019?» —