Лука, 27 лет, разбирал коробки в антикварной лавке на улице Муфтар в Париже, когда нашел потрескавшийся конверт с камбоджийскими марками. Внутри — фотография девушки в белом платье на фоне рисовых полей и письмо на кхмерском, где повторялось слово «Сисоват». В тот же вечер его соседка Софи, работавшая в баре *Le Zinc Noir*, показала ему татуировку на плече пьяного клиента — три перечеркнутых слона. «Это из лагерей, — прошептал мужчина, вытирая пивную пену с усов, — они до сих пор ищут тех, кто
Эмма, официантка из арльского кафе на площади Форум, каждый день протирала столики с остатками круассанов и кофейными пятнами. Ее зарисовки местных пьяниц в блокноте с облезлой обложкой заметил Люка — бородатый мужчина в выцветшей рубахе, снимавший гараж за мостом Ланглуа. "Твои линии кривые, как виноградные лозы после шторма", — сказал он, разглядывая набросок пьяного рыбака. Вечерами они сидели на каменных ступенях амфитеатра, где Люка, пахнущий льняным маслом и коньяком, учил ее