Кейт, 32-летняя бухгалтер из Нью-Йорка, прилетает в Валлетту, чтобы продать дом покойной тети Маргарет. В аэропорту её встречает Лука, местный гид с подержанным «фиатом» 2005 года, пахнущим сигаретами и лавандовым освежителем. Он сразу замечает её недоумение: «Вы думали, здесь всё в пастельных тонах, как на открытках? Сорри, реальность — это треснувшие ставни и кошки на крышах». Пока Кейт роется в пыльных шкафах, находя ключ от винного погреба и фото 1987 года с мужчиной в морской форме, Лука
Айви Морган, застенчивая библиотекарь с привычкой заклеивать корешки книг скотчем, сталкивается с Лайлой О’Нил — упрямым организатором праздников, которая перекраивает расписание фермерского рынка под свою рождественчную ярмарку. Их стычка происходит у витрины кафе «Бобовый стручок»: Лайла, в замшевых перчатках и с мерцающей гирляндой в руках, пытается снять табличку Айви с объявлением о поэтическом вечере. «Тут теперь будет стоять моя инсталляция — три ангела из переработанных ложек», —
Джой Мерфи, в розовом платье с подпалиной от кофе на рукаве, копалась в бумагах на кухне фермерского дома. Рядом валялся счет за ремонт трактора — $1200, которые ушли из бюджета её свадебного агентства. «Опять коровы Хоуп съели все деньги?» — бросила она, когда сестра в грязных сапогах зашла с улицы. Хоуп Шрайвер, ветеринар, только что принимала роды у козы миссис Петерсон и не стала снимать перчатки, доставая из холодильника пиво. «Твои невесты ещё неделю будут фоткаться в загонах с навозом,
Ребекка замечает пятна ржавчины на стене в гостиной, пока распаковывает коробки с фарфором. Иэн смеётся: «Это же Нью-Йорк, тут каждый сантиметр пропитан историей — и плесенью». На третью ночь их будит дрель — снизу, из квартиры старика Харрисона, доносится скрежет металла. Утром Ребекка находит в мусорном баке во дворе окровавленный носовой платок с инициалами «Л.М.». Соседка Грейс, выгуливая мопса, бросает через плечо: «Вы же не из тех, кто любит задавать вопросы?» В подвале, пахнущем сыростью