Мира, 22 года, переезжает в выжженный солнцем городок Брум-Крик на грузовике с треснувшим стеклом. Ее наняли восстановить заброшенную муниципальную оранжерею, где гнилые деревянные рамы еле держат ржавые гвозди. В кармане — письмо от умершей бабушки с засушенным цветком банксии: «Не дай им срубить старое дерево у реки». На первом же совете местные фермеры в потрепанных широкополых шляпах спорят о колодцах. «Воды хватит только до конца месяца, — стучит кулаком Джек, владелец овечьей фермы. —
Знаешь, есть такие истории, от которых мурашки по коже — вроде обычного парня из универа, который просто пытался жить своей жизнью. А потом бац! Его лучшую подружку эти... ну, местные «крутые перцы» из элитной школы, — под веществами, над ней издеваются, да так, что в полумёртвом состоянии бросают. И самое жуткое? Думали, что тихо всё сойдёт. Но вот что врезалось в память — она возвращается. Не знаю, как объяснить, это не про зомби или голливудскую мистику. Скорее, как будто сама совесть их