Знаешь, есть такие истории, от которых мурашки по коже — вот как эта. Представь: парень, почти мальчишка, срывается с насиженного места и мчит в Чили, будто его там ждёт что-то важнее воздуха. И ведь не ошибся! Там всё началось: эти ночные разговоры на крышах, тетради, исписанные до дыр, кафешки, где пахло кофе и бунтом. Отец, конечно, орал про "настоящую работу", но он же впервые почувствовал — слова могут быть сильнее кулаков. А эти поэты вокруг! Сплошь чудаки в мятых рубашках, с
Чили 1930-х — эпоха, когда воздух будто наэлектризован. Революция бродит по улицам, режим Ибаньеса трещит по швам, а в гуще этого адаптерится семья еврейских беженцев, сбежавших аж из Украины. Представляешь? Их сынишка Алехандро — тот самый, что позже взорвет мир своим кино — пока просто щуплый мечтатель. Отец у него — ну настоящий сталинист, да еще с манией величия. То кричит, то учит «правильной» жизни, а мальчишка стискивает зубы, чтобы не расплакаться. В школе — насмешки: то из-за фамилии,