Моряк Иван Лучко, закатанные рукава гимнастёрки, тащил ящик с патронами к пулемёту на окраине Одессы. Рядом валялся разбитый патефон — до боя крутили «Синий платочек». Командир, хрипя от дыма, бросил: «Лучко, прикрой тылы, пока перегруппируемся!» — «Есть, товарищ лейтенант!» Внезапный взрыв сбросил Ивана на землю. Очнулся — в ушах звон, правая рука в крови. Подтянулся к стволу локтями, зажал зубами чеку гранаты. Немцы уже лезли через баррикаду из мешков с сахаром. «Ну, погнали, сволочи...» —
В разрушенном цехе Нижнего Тагила геолог Виктор Семёнов, с обожжёнными от серной кислоты пальцами, роется в ящиках с образцами породы. Его прерывает Ирина Голубева, инженер-взрывотехник в промасленном комбинезоне: «Твой кварц пустой. Держи…» — протягивает обёрнутый в газету кусок угля, где среди трещин мерцают кристаллы. За стеной грохочут вагонетки — бригада подростков разгружает щебень. На столе у Виктора: чернильница с трещиной, фотография погибшего брата в военной форме, пачка писем от