Николай Скуйбин

В цеху минского тракторного завода механик Виктор Семёнов, в масляном комбинезоне с заплаткой на локте, ругается на сломавшийся станок 1938 года выпуска. «Шестерёнки как у Ленина в мавзолее — на показ стоят, а не работают», — бормочет он, вытирая руки ветошью. Вечером в коммуналке на Проспекте Независимости, за стенкой от соседа-таксиста, его сестра Ольга, бухгалтер с неизменной папкой «Срочно!», строчит отчёт карандашом с прикушенным кончиком. «Ты бы в партком сходил, Витька, — шепчет она,
Знаешь, иногда кажется, что история — это скучные даты и портреты в учебниках, а потом вдруг натыкаешься на такие сюжеты! Вот представь: Россия Петровской эпохи, где всё ломают через колено ради «окна в Европу». Царь-бунтарь с топором в руке, его жена Екатерина (та, что из простолюдинок в императрицы выбилась), Меншиков — тот ещё хитрец с норовом... А между ними вертится наш герой — придворный шут. Не просто балагур с колпаком, а этакий выживала, который и шуточку меткую к месту ввернёт, и сам