Валентина, талантливая и амбициозная молодая пианистка, стоит на пороге новой жизни и карьеры. После недавнего переезда в новую квартиру, она полна решимости начать все с чистого листа, вдохновленная мечтой о больших сценах и восторженных аплодисментах. Ее дни наполнены музыкой, от зари до заката она усердно работает над своим репертуаром, исследуя глубины музыкальных произведений и совершенствуя свое мастерство. Ее сосед, Давид, на первый взгляд, является ее полной противоположностью. Он —
В 1935 году молодой учитель Антони Бенайжес приезжает в провинцию Бургос, чтобы преподавать в сельской школе. Он применяет уникальные методы обучения, вдохновляя своих учеников мечтать о большем и обещает показать им море, которое они никогда не видели. Однако, его новаторский подход вызывает недовольство среди консервативных родителей, не готовых к столь смелым переменам.
Ракель, медсестра в перегруженной больнице возле площади Лавапьес, каждое утро покупает чуррос у лотка на углу, пока Лусия, её пятнадцатилетняя дочь, красит ресницы в автобусе. «Опять эти синие волосы?» — бросает Ракель, замечая новую прядь. Дома их ждёт соседка Кармен, которая оставляет на столе *тортилью* и записку: «Для Лусии, чтоб не голодала». На работе Ракель сталкивается с Давидом, хирургом из Барселоны, который вечно опаздывает на смены. «Ты вчера забыла подписать карту 302», — говорит
Луис, бармен с татуировкой якоря на запястье, нашел в ящике стола старую фотографию с надписью *"Callejón del Silencio, 1987"*. За окном бара *La Esquina* гудел трамвай, а клиент в помятом пиджаке бросил фразу: *«Там раньше аптеку взорвали, слыхал?»*. На следующий день Луис поехал в переулок — на месте дома был пустырь с ржавыми качелями. В кафе за углом официантка Карла, перетирая чашки, вдруг спросила: *«Вы тоже из тех, кто ищет Эмилио?»* Ее брат исчез месяц назад, оставив блокнот с
Карлос, бармен из Лавапьеса, заметил пропажу Матео через три дня. В кафе *Ла Эскондриха* он нашел на стуле потрепанный шарф друга с пятном красного вина — тот никогда не расставался с ним после смерти сестры. Лусия, соседка-художница, рисовала в углу граффити на салфетках: «Он одалживал у меня деньги на лекарства, — сказала она, не отрываясь от эскиза крысы с человеческими глазами. — Вчера звонил, говорил про «старые тоннели под площадью». Карлос проверил их общий склад в подвале дома на Калле
Карла Мендоса, 17 лет, втирала воск в коньки на кухне своей квартиры в Валенсии, пока мать ругалась из-за царапин на паркете. Её подруга София Перес, дочь владельца рыбного лотка на рынке Меркадо-де-Колон, тайком принесла старые щитки из списанного хоккейного инвентаря местного мужского клуба. «Тренер сказал, девчонкам дохлым они всё равно не помогут», — передразнила София, разворачивая ржавые пластины в газете *El País*. Они тренировались ночами на заброшенном катке за авторемонтной