Герман, в заляпанном грязью комбинезоне, ковырялся в куче металлолома на задворках свалки. Ржавый холодильник с отвалившейся дверцей привлек его внимание — внутри лежала человеческая голова, кожа синеватая, волосы слипшиеся. «Ты… дышишь?» — прошептал он, тыча в щеку пальцем. Глаза головы резко открылись: «Принеси воды, а не тычь, как базарная старуха». Герман, дрожа, сунул находку в мешок из-под картошки, по дороге в трейлер пятеро раз оборачивался, будто за ним гнались. Шерри, его
Дарма, в разукрашенном фургоне и с повязкой на лбу, разбрасывала кристаллы по ковру в гостиной Грегга. Он, поправляя галстук, спотыкался о статуэтку Будды: «Ты не могла предупредить, что здесь теперь алтарь? У меня клиенты через час!» Она закатывала глаза, доставая из холодильника тофу с надписью «Любовь» из спирулины. Его родители, Эдвард и Китти, приходили на ужин в строгих костюмах, а Дарма встречала их босиком, предлагая чай из крапивы. «Это детокс», — говорила она, пока Грегг в панике