Лиз – немая повитуха, которая тихо и мирно живет вместе со своим мужем и детьми в небольшом уютном доме. И ее жизнь можно было бы назвать счастливой, если бы не тот факт, что за окном разгар девятнадцатого века на пустоши Дикого Запада. А в те времена уже один факт рождения женщиной обозначал тяжелое и сложное существование, и Лиз это знает лучше, чем кто-либо другой. Но однажды тихий и размеренный повседневный быт повитухи нарушит огромная проблема в виде нового проповедника небольшого
Аренд, учитель биологии из Роттердама, три дня не может починить протекающий кран на кухне. Его жена Лотте, медсестра в муниципальной больнице, бросает ему через плечо: «Ты даже уроки проверяешь дольше, чем собираешься это исправить». Их дочь Мила, пятнадцать лет, рисует маркером трещину на стене старого дома — семья переехала сюда после сокращения Лотте. Аренд находит в ящике стола счет за ремонт крыши, спрятанный под стопкой тетрадей с контрольными. «Мы продаем», — говорит он вечером, пока
Знаешь, как это — быть пятнадцатилетним в голодную зиму, когда за каждым углом немцы? Вот Михиль изо дня в день это проживает. Его отец — бургомистр, и тот всё твердит: "Не рыпайся, иначе хуже будет". Ну, типа, сотрудничай, улыбайся оккупантам — и выживешь. И ведь работает! То соседей от ареста отмажет, то ещё что. Но Михилю-то от этого только тошнее — как будто отец предателем притворяется, а не мэром. А вот дядя Бен — другое дело. Этот не болтает, а делает. То пропадает ночами, то