Габор Мате

В Будапеште 1900-х близнецы Дора и Лили, разлученные в детстве, пересекаются случайно на трамвайной остановке возле моста Сечени. Дора, одетая в поношенное пальто с меховым воротником, продает газеты с криком: *«Прорыв! Эдисон обещает электричество в каждый дом!»*. Лили, в платье с кружевными манжетами, украденном из прачечной богатого квартала, крадет кошелек у мужчины в котелке — внутри находка: ключ от сейфа с гравировкой *«Havana Tobacco Co.»*. Сестры не узнают друг друга, но Дора замечает
Представь себе город, где даже шепот кажется преступлением. Там, среди серых стен и потухших взглядов, живут те, кто давно забыл, каково это — смеяться в полный голос. Главная героиня, скажем, Анико, работает в архивной библиотеке, целыми днями сортируя книги, которые никто не читает. Ей кажется, будто весь мир замер в ожидании какого-то знака, но его всё нет. Иногда, закрыв глаза, она слышит эхо давних мелодий — может, из детства? А потом просыпается от тишины, которая давит, как тяжёлое
Ой, а вы слышали про тот фильм, где цыганская собака летит в космос? Я сначала подумал: ну что за бред, смесь артхауса с цирком шапито. Но потом как-то незаметно втянулся — сюжет цепляет, как колючка на джинсах. Там ведь не про ракеты и звёзды, а про то, как даже в бездне космоса человек (ну или пёс) ищет своё племя, тепло, костёр среди ледяного вакуума. А визуалка? Там вообще красотища нереальная! То цыганский табор вспыхнет красками, как пожар в ночи, то космос такой... холодный, бездушный,