Петер Такачи

Габор, 42 года, фармацевт из Будапешта, каждое утро закручивает шарф плотнее, пряча залысины. Его аптека на улице Ваци, между пекарней и ломбардом, пахнет мятой и пылью. В пятницу Эржебет, коллега с татуировкой совы на запястье, тычет в него папкой: «Опять заказ полыни провалил? Клиенты орут, как вампиры на рассвете». Габор бормочет про снег в Карпатах и сломанный грузовик, поправляя кепку с логотипом «Будайская крепость». Вечером он тащится в бар «Золотой олень», где Ласло,
В центре Будапешта, на перекрестке возле моста Маргит, Арпад Ковач втискивает окурок в переполненную пепельницу своего старого трамвая. Сестра Ливия, в потрепанной куртке с выцветшим университетским логотипом, тычет пальцем в экран телефона: «Опять нет сети. Вчера у «Спартакуса» солдаты проверяли паспорта — говорила же, что это не просто учения». Из динамика трамвая трещит объявление о закрытии линий за Цепным мостом. Арпад вытирает ладонью запотевшее стекло — на набережной грохочут