Карлос, бывший рыбак с мозолистыми ладонями, прячет самодельную бомбу под прилавком рынка Бакларан. Его сестра Лия, в платке, выцветшем от солнца, шипит: *«Американцы у порта проверяют каждую коробку. Дождись темноты»*. На углу улицы Педро, подросток в рваных шлепанцах, машет тряпкой — сигнал, что патруль лейтенанта Джексона приближается к рисовым складам. В кафе *«Лузони»* старики перешептываются за чашками густого кофе, пока радио трещит о «зачистках» в Интрамуросе. Внезапный взрыв грузовика
Мария находила пожелтевшие письма сестры Исабель в треснувшем сундуке под кроватью бабушки. Надрывные строчки говорили о ритуалах в пещере за мангровым лесом — «Они заставили нас носить красные платья, а потом…» Дым от глиняной курильницы щипал глаза, когда старая Алисия шипела: *«Закопаешь глубже — проживёшь дольше»*, вытирая руки о запачканный куркумой фартук. По ночам Мария слышала, как волны бились о ржавые цепи старого парома «Лусон», выброшенного на отмель ещё до войны. В порту появился
Доктор Эмилио Сальвадор, в белом халате с коричневыми пятнами, колдовал над трупами в лаборатории из гофрированного железа. Остров Сан-Лазаро, затерянный к востоку от Лусона, кишел цикадами и запахом формальдегида. Его помощник Карлос, с обожжёнными до локтя руками, таскал в подвал мешки с рисом и консервами, бормоча: *«Мёртвые не едят, доктор»*. В клетках за решётками, ржавыми от солёного ветра, тряслись гибриды — свиньи с крысиными хвостами, попугаи без перьев. На рассвете Сальвадор выходил к
В Маниле, задымленной выхлопами джипни, американский фотограф Джек Торрес ищет брата-археолога, пропавшего после экспедиции в Батаан. В портовом баре «Лихо» местный рыбак Карло, перебирая вьетнамские сигареты, бормочет: *«Твой *куя* искал *асуанг* в пещерах… Там теперь военные коптят землю»*. Джек нанимает гида — девушку в выцветшей *баронг-тагалоге*, называющую себя Лия. В рюкзаке у нее всегда лежит *балаут* с липким рисом и нож с рукоятью из бамбука. По дороге через мангровые заросли они