Раджеш выходит из автобуса на углу рынка Коллапура, поправляя потёртый рюкзак. На нём та же зелёная рубашка, что была при аресте два года назад — пятно от пальмового масла на воротнике. У ларька с жареными пакорами его ловит Арун, в золотых цепях и с сигаретой за ухом: «Слышь, старые склады у порта. Хозяин сдох — наследники гниют в Дели». Раджеш молча ковыряет гвоздём в трещине стола, пока продавец наливает чай в стаканчик из газеты. «Думаешь, просто отдадут?» — бросает он, вытирая пот со лба.
Радж, 23 года, разгружает ящики с чайными листьями в узкой лавке на окраине Мумбаи. Его младшая сестра Мира каждое утро жарит *пакора* на раскалённой сковороде, пока их мать, Шанти, перебирает рис, отгоняя мух потрёпанным веером. Вечером 12 октября, возвращаясь с рынка, Радж замечает у дверей дома кровавые следы, ведущие к старому колодцу. «Кто это сделал?» — шепчет он, разглядывая царапины на косяке. Ночью Мира будит его криком: из угла её комнаты доносится хриплый смех, а на стене проступает
Картик, 17 лет, каждое утро пробирается через узкие переулки Гестхаус-роуд, обходя лужи с дождевой водой и разносчиков *идли*. Его мать, Лалита, продаёт цветочные гирлянды у храма Капалишварар — пальцы у неё вечно жёлтые от куркумы и лепестков. «Деньги за аренду через три дня, — напоминает она, пока Картик глотает холодный кофе. — Не лезь снова к Арулу в аферы». Арул, друг детства, торгует подержанными деталями от скутеров возле вокзала Эгмор. «Слушай, сегодня вечером грузят контейнер с