Одиноки и не в поиске (2022)

Ама, 28 лет, с утра замешивает тесто для коконте в крохотной пекарне на окраине Аккры. Над прилавком виснут связки красного перца, а из динамиков соседнего магазина бьют Highlife-ритмы. Вечером, вытирая пот с лица, она разворачивает конверт от кузины Эфуа: «Чикаго. Нужны руки для цветочного магазина. Билет уже куплен». Мать Амы, перебирая фасоль в пластиковой миске, хрипит: «Там снег, доча. Ты даже пальто не носила». Ама молча крутит в руках билет — на углу надорванный, будто его кто-то передумал отдавать.

В аэропорту О’Хара Эфуа встречает её в кожаной куртке с выцветшим принтом Боба Марли и тут же суёт в руки метлу: «Здесь розы вянут за час, если кондиционер сломается». В подсобке между ведрами с удобрениями Ама натыкается на Джейка — рыжего курьера, который разгружает ящики с голландскими тюльпанами. «Ты из тех, кто верит в духов предков?» — он тычет пальцем в её браслет с бусинами-аданкра. За стеной Эфуа ругается с клиенткой: «Нет, мэм, мы не доставляем кактусы в снегопад». Вечером Ама пытается сварить фуфу на электроплитке, но мука липнет к пальцам, а вода из-под крана пахнет железом. Джейк, жуя пиццу с ананасами, бормочет: «Может, просто закажем тако?»