Притчи 3: Три слова о прощении (2012)

Алина копалаcь в архиве минской библиотеки, разбирая подшивки местных газет 80-х, когда нашла конверт с пометкой «Для детей» — почерк отца, погибшего при распаде совхоза. Внутри лежала фотография незнакомой женщины в платке и три слова: *«Простите. Спасибо. Живите»*. Ее брат Денис, водитель 34-го маршрута, бросил конверт на кухонный стол между банками с солеными огурцами: «Снова его бред. У меня и так кредит за новый двигатель на автобус — вчера опять ремень порвало у «Икаруса». На следующий день к Алине подошла Кася — девушка в выцветшем платье с узором, как на той фотографии. «Ваш отец переводил мне деньги после пожара в Горянах, — сказала она, разминая пальцами край шали. — Он просил передать: третье слово — не для вас».

Они поехали в деревню на разбитой «Волге» Каси. В заброшенной избе за печкой с треснувшей заслонкой Алина нашла обгоревший блокнот с координатами цеха, где когда-то печатали запрещенные религиозные брошюры. Старик-сосед, чинящий сети у озера, бросил в разговоре: «Он же не сам под трактор упал. После милиции ходил — землю ту хотел выкупить». Тем временем Денис, вытирая масляные руки о фуфайку, согласился везти «посылку» для местного бизнесмена в обмен на отсрочку кредита — в салоне автобуса пахло перевозимой рыбой и бензином. Когда Алина вскрыла прогнивший пол в цеху, под досками оказалась жестяная коробка с детскими слепками из гипса и письмом на немецком. Кася, заваривая чай из сушеных яблок, вдруг замерла: «Он ведь не ваш отец. Биологически». На обратной стороне фотографии женщина в платке писала: «Прости, что забрала твоего отца. Он выбрал нас»