Лина приходит в себя в палате окружной больницы Чикаго. На тумбе — пластиковый стакан с водой, сколотый по краю. Доктор Эддисон, щурясь через очки, протягивает ей ключ с гравировкой "Станция-12": "Нашли в кармане. Припомните что-нибудь?" Лина ворочает обрывки: темнота, гул метро, запах бензина от чьей-то куртки. "Может, адрес? Имя?" — "Только... красный рюкзак. На перроне". Вечером она срывает с двери камеры хранения ржавый замок. Внутри — паспорт на имя
Харпер, 24 года, моет кружки в кофейне на углу Бродвея и 7-й улицы. Ее соседка Тэсс, художница-неудачница, тащит в квартиру холст с треснувшим углом — нашла в мусорке возле арт-студии. «Опять твой рейв-перформанс отменили?» — бросает Харпер, вытирая руки о фартук с пятном от карамельного сиропа. По вечерам они сидят на пожарной лестнице, разминая затекшие ноги: Тэсс рисует граффити на соседнем гараже, Харпер листает объявления о вакансиях медсестры. Однажды в кафе заходит Дэниел — парень в
В маленьком городке на севере Монтаны, за забором из колючей проволоки, 17-летняя Лена Ковальски прячет дневник под половицей в бараке. Ее приемный отец, Илайас Грегор, в коричневом балахоне, каждое утро проверяет карманы детей перед школой: «Внешний мир — яд, тут мы чисты». На кухне общины, за столом с треснувшей эмалью, Лена находит фотографию женщины в синей куртке — своей погибшей матери, о которой запрещено говорить. Ночью она пробирается в сарай, где Мика, парень с ожогом на запястье,
Кстати, помнишь тот фильм, где всё начинается с банальной перепалки в почтовом отделении, а потом понеслась такая вакханалия, что голова кружится? Вот смотрю я на главного героя – парень вроде обычный, но внутри будто швейцарский нож из сплошных лезвий. То ли стресс его сломал, то ли он изначально был немного… ну, знаешь, тем типом, кто молчит, пока чайник не закипит. А потом – бах! – и взрыв на полгорода. Честно, первые полчаса я думал: "Ну когда уже начнётся?" Ан нет, режиссёр ловко