В этой увлекательной итальянской комедии рассказывается о жизни молодой и обаятельной Джанны, которая, будучи учительницей, переезжает в маленький провинциальный городок, чтобы начать новую страницу своей карьеры. Её появление вызывает немалый интерес среди местных жителей, особенно среди мужчин, которые видят в ней не только красивую женщину, но и объект для ухаживаний и флирта. Фильм изобилует смешными и порой абсурдными ситуациями, возникающими из попыток мужчин привлечь внимание Джанны. От
В этой остроумной итальянской комедии с детективными нотками представлена история Луизы, очаровательной учительницы с нестандартным подходом к обучению. Её новая задача - наладить контакт и обучить проблемного подростка, что становится началом серии забавных и зачастую деликатных приключений. Происходящее в доме ученика переполнено комическими моментами, подчеркивающими уникальный характер отношений между учителем и учеником. Луиза обладает не только глубокими знаниями в своих предметах, но и
В атмосфере неподдельного очарования, женщина в ярко-красном наряде становится предметом обожания и вдохновения. Владелица лавки по продаже табака, обладающая внушительными формами, завоевывает сердца подрастающего поколения молодых мечтателей. Эти и другие незабываемые сцены оживают благодаря гению режиссуры, перенося зрителя в мир прошлого через взгляд юноши, переживающего бурю подросткового возраста. Название "Амаркорд" в диалекте итальянского прибрежного города Римини, где провел
Лоредана, старшеклассница с кукольной внешностью, о которой мечтают многие, привыкла играть с окружающими, как кошка с мышами. Однако встреча с взрослым, галантным и слегка старомодным мужчиной внезапно меняет её мир. Проведя с ним несколько незабываемых дней, она дарит ему свою девственность и начинает строить планы уехать с ним из надоевшего ей города. В его компании Лоредана впервые чувствует себя по-настоящему живой и любимой. Но стоит ли доверять человеку, который здесь лишь по делам, даже
Действие фильма разворачивается в элегантном курортном отеле, где кипят страсти и плетутся интриги. Геракл, хозяин этого уютного уголка, не скрывает своего интереса к очаровательной преподавательнице французского, которая занимается с его сыном. Молодой парень также неравнодушен к своей учительнице и всячески пытается привлечь её внимание. В то время как Геракл и его сын соревнуются за сердце одной и той же женщины, ситуация усложняется ещё больше. Жена Геракла, пребывая в том же отеле,
Джованна Новак, вдова архитектора, живет в Турине на улице Виа-По. Ее сосед, комиссар Де Санктис, приходит к ней утром после обнаружения тела Антонио Бьянки в парке Валентино. На столе — остывший кофе, сигареты «Мальборо». «Он лежал лицом в грязи, — говорит Де Санктис, — в кармане — записка с цифрами: 17, 23, 9». Джованна замечает царапины на запястье Бьянки: «Это не грабеж. Кто-то знал, что он носит часы слева». Вечером она пробирается через задний двор заброшенной фабрики, где Бьянки работал
Лука Мортелли, мелкий торговец оливковым маслом в Милане, случайно подслушал разговор в кафе «Бьянко» между боссом местной мафии Риккардо Галли и его подручным Энцо. Речь шла о партии кокаина, спрятанной в бочках с анчоусами на складе порта Генуи. Лука, задолжавший кредиторам за аренду лавки, решает украсть груз. Ночью он пробирается через ржавую ограду, переодевается в форму докера, но натыкается на сторожа — старика Франко, который курит в будке и слушает радио. «Ты не из смены Альдо», —
Марчелла Риччи, тридцатидвухлетняя врач, каждый день объезжала на потрепанном велосипеде узкие улочки Неаполя, чтобы добраться до своей клиники в подвале дома на площади Санти-Апостоли. Ее белый халат часто пачкался сажей от печек, которые местные жители топили даже летом. "Дотторе, у меня опять эта проклятая боль в пояснице", — ворчал старик Антонио, развалившись на кушетке с дыркой от сигареты. Марчелла, растирая ему спину камфорным маслом, бросала: "Бросьте таскать ящики с
Лидия Марчелли, 28 лет, в синем платье с выцветшими цветами, приезжает в Калабрию по распределению. Школа в деревне Сант-Элиа — двухэтажное здание с треснувшими ставнями. На первом уроке она достаёт стеклянные колбы и микроскоп: «Сегодня будем смотреть, как движется кровь в лапке жука». Ученики, вроде рыжего Антонио или тихой Марии, перешёптываются. Директор, синьор Рицци, в коричневом пиджаке, хмурится: «У нас тут не Неаполь, эксперименты оставьте для города». На перемене мать Антонио, синьора
Вивиана, молодая сержант из римского участка на окраине Трастевере, каждое утро начинала с проверки старых протоколов. Её стол завален папками с делами о кражах велосипедов и пьяных драках. Комиссар Мальфатти, затягиваясь «Мальборо», бросал через дым: «Лучше займись кофе для всех, а не бумажками». Она молча разворачивала карту с пометками о подозрительных сделках возле бара «Сан-Каллисто» — там её информатор, старик Энцо, шептал про грузовики с номерами из Неаполя. В перерывах Вивиана
Лидия Монтальчини, хирург с обожжёнными от антисептика пальцами, каждый день пробирается через коридоры переполненного госпиталя в Альба-Плацентия. Раненые лежат на соломенных тюфяках, воняющих плесенью, а медсёстры кипятят бинты в котле, где раньше варили картофельную шелуху. «Если отнимешь ногу сейчас, он умрёт от шока», — бросает она фельдшеру, перевязывая осколочное ранение у 17-летнего солдата. По ночам Лидия пишет письма семьям погибших, используя обгоревшие страницы из библиотеки
Марко, пятнадцатилетний сын плотника, каждый день опаздывает на уроки в лицей на окраине Рима. Его парта — третья у окна, рядом сидит Элена, дочь аптекаря, которая аккуратно раскладывает тетради с клеёнчатыми обложками. «Опять не выспался?» — бросает она, не отрываясь от конспекта по латыни. Марко роняет портфель, оттуда выкатывается яблоко, которое он подобрал у метро Респубблика. На перемене Элена делится с ним бутербродом с прошутто, а он помогает ей решить задачу по геометрии, рисуя
Поппея Сабина, в шелковом пеплуме с вышитыми гранатами, замечает пятно вина на мраморном полу дворца. "Марция, скажи повару — если завтра суп будет холодным, он отправится в цирк вместо льва", — бормочет она, поправляя золотую заколку в волосах. Нерон, развалившись на циновке из галерейского тростника, слушает донесение о заговоре сенаторов. "Убери этого старика Друза. Через неделю хочу видеть его голову в фонтане Тритона", — бросает он префекту, обмакивая финики в мёд.
Анна, строгая бухгалтерша из Рима, каждое утро аккуратно раскладывала бумаги на столе, заваленном кофейными пятнами. Ее сестра Карла, повариха в забегаловке у вокзала, ворчала, перебирая подгоревшие баклажаны: «Опять шеф сэкономил на масле. Скоро клиенты зубы сломают». Тем временем в Милане их кузина Лидия, контролер на текстильной фабрике, замечала пропажу ниток у работницы Марии. «Ты же знаешь, дети без пальто», — шептала та, пряча моток в фартук. Лидия молча отворачивалась, делая вид, что не
Луиза, 28 лет, каждое утро заводит потрепанный Fiat 124 у подъезда на via Tiburtina. В бардачке — пачка сигарет MS, смятая карта Рима и фотография сына в школьной форме. Днём возит туристов к Колизею, вечерами подрабатывает у ресторанов, развозя пьяных бизнесменов. Один из них, в клетчатом пиджаке, сквозь сигаретный дым бурчит: «Ты что, всю жизнь руль крутишь?» Луиза смотрит в зеркало: «До пенсии хватит. Вам направо или прямо?» Ночью заезжает в гараж, где механик Энцо чинит радиатор, ворча на
Анна Морони, молодая медсестра с облупленным чемоданом и потёртым крестиком на шее, прибывает в военный госпиталь под Миланом. Её сразу отправляют в переполненный барак, где на соломенных тюфяках стонут раненые: "Сестра, воды…" — хрипит юноша с перебинтованной грудью. Анна, протирая лоб окровавленной тряпкой, шепчет: "Сейчас, держись". Капитан Риккардо Вальди, строгий, с шрамом через бровь, преграждает ей путь к складу с медикаментами: "Это для фронта, не для
Элена, в клетчатом жакете и с потёртым ранцем, каждое утро протискивалась между партами в классе лицея Сан-Лоренцо. Марко, закинув ноги на соседний стул, бросал ей: «Опять конспекты? Мы тут в домино решаем, кто за пиццу платит». Его друг Лука смеялся, разливая эспрессо из термоса на подоконник. Учительница алгебры, синьора Росси, ворчала на меловой порошок, прилипший к юбке, пока Элена пыталась объяснить второгодникам уравнение с переменными. «Не в цифрах дело, — перебивал Марко, — Вчера в
Мартина Рено, 32 года, переезжает из Лиона в Турин преподавать литературу в женском колледже. Ее квартира на via Po — узкая кухня с треснувшей плиткой, вид на крыши через мокрые простыни во дворе. На первом уроке Карла Ферретти, 17 лет, дочь местного чиновника, щелкает жвачку: «А вы правда думаете, что Данте тут кого-то волнует?» Мартина раздает тетради с пометками красным карандашом, но ученицы перешептываются о ее туфлях без каблуков. Директор Сальваторе Бьянки, в костюме с блестящими
Анна Мариони, тридцатитрехлетняя медсестра из Милана, устраивается в провинциальную больницу Сан-Лука после скандала с главврачом прежней клиники. Ее синий чемодан с наклейкой отеля в Римини, белый халат с подпалиной от сигареты и привычка перебирать ампулы с морфином перед сном сразу бросаются в глаза местным. Доктор Риккарди, заведующий отделением, в первый же день спрашивает: «Вы точно умеете ставить капельницы? У нас тут старухи с ревматизмом путают их с святой водой». Анна селится в
Мария, 16 лет, в коридорах римского лицея с облупившейся краской на стенах, замечает, что одноклассники начали пропадать после уроков. Ее отец, Антонио, учитель истории, ворчит за завтраком: «Опять в дневнике пусто. Ты даже латынь забросила?» Но Мария рылась в библиотечных архивах — нашла старую фотографию 1938 года с группой студентов, лица которых совпадают с нынешними пропавшими. В церкви Сан-Лоренцо монахиня Серафина сует ей ампулу с мутной жидкостью: «Это не вода, а пепел. От того, что
В Марселе повар Антуан Дюлак, грузный мужчина за сорок, управляет крохотным бистро у Старого порта. Его спецблюдо — тушеный кролик с оливками, но местные рыбаки чаще заказывают луковый суп, тыкая вилками в засаленные скатерти. "Тонио, твоя буйабесс могла бы моего деда из могилы поднять!" — хрипит завсегдатай Клод, облизывая пальцы после мидий. Антуан смеется, поправляя фартук на выпирающем животе, но по ночам растирает мазь от варикоза, спрятав тюбик за банкой с каперсами. Доктор
Марта Риччи, тридцатитрехлетняя медсестра с обветренными руками, каждое утро обходит палаты военного госпиталя в Турине. В углу коридора она натыкается на солдата Луку Бьянки, который, прижимая окровавленный жгут к плечу, бормочет: *"Черт возьми, сестра, там же мясорубка… вы бы видели, как рвет землю"*. Она молча перевязывает рану, замечая, как дрожат его пальцы от коньяка, украденного у санитара. По вечерам Марта стирает бинты в жестяном тазу, слушая сводки по радио — статичные
Мартина, в клетчатой юбке и с коричневым портфелем, после урока литературы задержалась у кабинета. Профессор Риччи, в пиджаке с заплаткой на локте, разбирал сочинения. "Вы написали, что моя работа слишком... эмоциональна?" — она наклонилась над столом, толкая стопку тетрадей. Риччи поправил очки, отодвинулся к окну, за которым шумели старшеклассники. "Я имел в виду избыток субъективности", — пробормотал он, но Мартина уже оставила в его учебнике записку с синими чернилами:
В приморском городке Бари отец Джованни, местный рыбак с потрескавшимися от соли руками, втянут в аферу с продажей контрабандных часов. Его соседка Роза, вдова в чёрном платье, вечно жующая леденцы от кашля, подслушала разговор в баре: «Если хочешь накормить детей, забудь про исповедь», — шипит посредник Сальваторе, разглядывая потёртый Rolex. Джованни прячет коробки с часами под дохлой рыбой в ящике для улова, но сын-подросток Марко тайком берёт один экземпляр, меняя его на сигареты у портовых
В центре — Анна, 22 года, в рваных джинсах и с корзинкой для покупок. Ее наняла семья Риччи из Турина: отец-инженер Марчелло, мать-фармацевт Карла и двое детей — Лука (7 лет) и Серафина (4). Каждый вечер Анна приходит в квартиру на via Po, где висит запах жареных кабачков и слышны крики соседа-скрипача. «Если Серафина снова не спит, дай ей пол-ложки сиропа», — бросает Карла, поправляя платок перед зеркалом. Анна молча кивает, протирая пятно от вина на скатерти в горошек. Дети проверяют границы:
Главная героиня, Карла Джиованни, работает в туринском участке на улице Монкальери. Утром она пьет эспрессо из треснувшей чашки, пока коллега Марчелло шутит про ее привычку проверять отчеты в 6 утра. «Ты спишь вообще?» — хрипит он, закуривая «Мальборо». Вчерашний вызов — драка в баре у вокзала: владелец с сигаретным ожогом на руке кричал, что проститутки распугали клиентов. Карла нашла под стойкой женский паспорт с вырванной страницей. Лидия Феррари, 23 года. В кармане — обрывок чека из аптеки
В провинциальном итальянском городке учительница литературы Клара Монти работает в школе *Скуола Медиа «Джузеппе Верди»*. Ее аккуратные костюмы с кружевными воротничками и строгий взгляд скрывают двойную жизнь: по вечерам она переодевается в блестящее платье с пайетками и выступает в подпольном кабаре *«Ла Сорпреза»* на окраине. Ученики замечают, что после уроков она исчезает в переулке за церковью Сан-Лоренцо, где ее ждет старый мотоцикл «Веспа» с потертым сиденьем. «Синьора Монти, вы сегодня
Мартина Россо, семнадцатилетняя второгодница, каждое утро проскальзывает в техникум имени Гарибальди на окраине Турина, пока её мать кричит из окна третьего этажа: «Ты опять без шарфа!» Коридоры школы пахнут мелом и старыми партами, пол выложен зелёно-белой плиткой. Директор Энрико Бьянки, 45 лет, в строгом сером костюме, ловит её у раздевалки: «Опять не успеваешь, Россо?» Она, придерживая растрёпанную косу, ухмыляется: «Зато вы точно вовремя, профессор». После уроков Мартина «случайно» роняет
Марчелла Вальди, тридцатитрехлетняя хирург в муниципальной больнице Турина, каждое утро пробирается через коридоры, заваленные каталками с бельем. Ее белый халат запачкан йодом, а в кармане — смятая пачка «Мальборо». На третьем этаже, возле лифта, она сталкивается с Альдо Моратти, полковником карабинеров, который размахивает бумагами о «подозрительных смертях» в ее отделении. «Вы хоть раз видели, как умирает человек от перитонита, а не от ваших фантазий?» — бросает она, не замедляя шаг. Альдо,
Лиза, 17 лет, в джинсах с выцветшими коленями и сандалиях на босу ногу, каждое утро бегает по набережной Сан-Вито. Ее отец, Альдо, владелец лодочной мастерской с запахом смолы и мокрого дерева, привозит из Милана Карлу — женщину в бежевом тренче, пахнущую дорогими сигаретами. «Ты же любишь море, — бормочет он за завтраком, разливая кофе, — Карла поможет с уроками истории». Лиза фыркает, наблюдая, как гостья красит губы перед зеркалом в прихожей: «Она даже не знает, как якорь вязать». Подруга
Карла Риччи, учительница литературы из лицея в Пьетрароссе, каждое утро поправляла очки с толстой оправой, прежде чем войти в класс. Её квартира на втором этаже, с треснувшими зелёными ставнями, пахла старыми книгами и кофе. Соседка снизу, синьора Бьянки, стучала шваброй в потолок, когда ученики засиживались допоздна: 16-летняя Джулия спрашивала, как сказать парню «нет», а Пьетро краснел, рассказывая о пятнах на простынях. «Вы превращаете класс в кафе-шантан!» — директор Марчелли тыкал пальцем
Пиерино, рыжий десятилетний сорванец в потертых джинсах, каждый день объявляет войну миру взрослых. Он крадет фаршированные кабачки с подоконника соседки миссис Аделины, пока та кричит из окна: «Опять ты, бандит! Твоя мамаша меня замучила!». В школе учительница Розина в очках с толстыми линзами ловит его на списывании: «Бартоломео, твоя шпаргалка пахнет жареной картошкой — мама готовила?». Отец Винченцо, водитель грузовика, гоняется за сыном с ремнём по двору, где сушится бельё на верёвках, а
Карла, хирург из Рима, сбежала в рыбацкий поселок Порто-Верде после развода. Ее клиника — бывший склад у причала, где пахнет йодом и ржавыми якорями. Утром она чинит старый стетоскоп, пока рыбаки таскают сети. Капитан Марчелло, грубоватый с шрамом через бровь, приносит ей раненого юнгу. *«Ты точно врач? — спрашивает он, разглядывая треснутые стены. — Или просто прячешься от кого-то?»* Карла молча накладывает швы, замечая, как он прячет бутылку граппы под курткой. Вечерами она пьет кофе с
Джанна Риччи, итальянка в синем плаще с потрёпанными манжетами, патрулирует Бруклин. Утром она покупает кофе в стаканчике у ларька на углу 5-й авеню — продавец каждый раз повторяет: «Ты опоздала, полиция, у меня уже очередь». В участке капитан Мороне тычет пальцем в карту с отметками наркоточек: «Твоя зона — доки. Там грузчики с «Мария-Луизы» сливают кокаин в мешки с кофе». Джанна подкарауливает грузовик возле склада, но вместо бандитов ловит подростка, ворующего консервы. «Без паспорта? Тебя
В Милане Лука Моратти, 19 лет, фанат «Россонери», подрабатывает мойщиком машин у судьи Серии А Риккардо Бьянки. В гараже на виа Бергамино он случайно находит конверт с банкнотами в бардачке «Фиат-132». «Вы купили гол в прошлом матче?» — бросает Лука, размахивая деньгами. Бьянки, вытирая очки платком с монограммой RB, хрипит: «Положи на место. Это не твоя война». Тем временем Энцо Ферретти, нападающий «Милана», получает анонимку: фотографию сестры-близняшки Карлы с вырезанными глазами. На
Джиджи, худощавый парень в заляпанной маслом рубашке, торчит у гаража на окраине Рима, чинит мопед «Веспа» 1973 года. Его сестра Тереза, в фартуке с пятнами томатного соуса, кричит из окна третьего этажа: «Папа снова не пришел, опять в баре с Марио!» Джиджи швыряет гаечный ключ в ржавое ведро, достает из кармана смятые лиры — вчера выиграл в карты у грузчика Луки. За углом, в кафе «Соле», его девушка Соня моет стаканы, шепчет: «Если не вернешь долг Клаудио, он тебе колени переломает». Джиджи
Пауло Роберто Котекиньо, 22-летний бразилец из Сан-Паулу, каждое утро бежал вдоль трамвайных путей в Милане, чтобы успеть на тренировку к шести. Его комната в пансионе на Via Padova пахла плесенью и чесноком от соседской кухни. Тренер «Миланезе» Риккардо Мональди кричал на него за невыученные итальянские термины: «Non è *gol*, è *rete*!» — рычал он, тыча пальцем в схему на доске. После тренировок Пауло заходил в бар «Il Vecchio», где официантка Джулия подсовывала ему эспрессо с запиской: «Твой
Лука, тридцати двух, копался под капотом «Рено» в полутемном гараже за станцией «Ламбрате». Руки в масляных пятнах, пахло бензином и старым металлом. Вчера Сильвия, его жена, оставила на холодильнике записку: «Сандра из школы предлагает дешёвый диван. Едем в субботу?» Он смял бумагу, зная, что до зарплаты две недели, а в кошельке — тридцать евро. Вечером, за макаронами с тунцом, Сильвия, поправляя очки, спросила: «Антонио звонил. Говорит, нужна твоя фургонетка для перевозки. Что везешь?» Лука