Молодая вдова, потерявшая былую радость жизни, случайно находит удивительный способ вернуть себе улыбку — она оживляет снеговика с помощью волшебного шарфа. Снеговик оказывается не только очаровательным, но и полон загадок, которые постепенно открываются вдове. В его обществе она начинает вновь чувствовать праздничное настроение, забытое с момента утраты. Каждый день, проведенный с этим необычным другом, приносит новые открытия и моменты счастья. Вместе они исследуют заснеженные улочки,
Сара, американская туристка, приезжает в трейлерный парк под Калгурли, чтобы встретить Рождество с семьей Кейт и Итана — дальних родственников, которых раньше видела только на фото. Вокруг — выжженная равнина, ржавые ограждения и трейлеры с треснувшими окнами, затянутыми скотчем. Кейт, в потёртом фартуке с пятнами от варенья, развешивает гирлянды из перегоревших лампочек, а Итан чинит генератор, ругаясь на закисшие болты. «Тут связь ловит только на холме», — бросает она, вытирая руки о джинсы,
Эмили, 27 лет, в зеленом свитере с капюшоном, разливает кофе в забегаловке «Сосновая чаша». За окном — октябрьский дождь, лужи на асфальте сливаются с рыжими сосновыми иголками. Джейк, местный лесник, в забрызганной грязью куртке, заказывает бургер и роняет: «Твоя соседка, миссис Кларк, опять теряла собаку. Нашла у нашего склада — лапы в смоле». Эмили протирает стойку тряпкой с запахом уксуса: «Твой брат Майк там ночами грузовики разгружает. Говорят, в багажниках — не только дрова». Джейк
Эмили, 27 лет, в синем фартуке с пятнами от малинового сиропа, каждое утро вытирала прилавок своего киоска на углу Пайн-стрит и 5-й авеню. Рядом, в палатке с вывеской «Джейкоб: Лед & Кислота», новый арендатор, Джейкоб, 30 лет, в кепке с выгоревшим логотипом хоккейной команды, пытался починить сломанный холодильник. «Твой пресс для льда трещит, как старый радиатор», — бросила Эмили, засыпая в кувшин горсть мяты. «Зато клиенты не засыпают под мои трели», — парировал он, дергая рычаг. К вечеру
Ванкувер, дождливый четверг. 17-летняя Хана Сузуки, дочь инженера из Токио, замечает, что бабочки в её блокноте по биологии начинают шевелиться. Она прячет дрожащие руки под столом в кафе *Brewed Awakening*, пока её одноклассник Кайто Накамура, переехавший из Сиэтла после развода родителей, роняет поднос с маття-латте: «Ты… видишь их тоже?» Его рюкзак, заляпанный краской от граффити-проектов, пахнет ацетоном и старой пиццей. По вечерам Хана слышит, как отец спорит по Zoom с коллегами из
В пригороде Бостона, 12-летняя Миа Честнат пытается приклеить бумажную звезду на покосившуюся ёлку, пока её старший брат Итан чинит гирлянду с перегоревшими лампочками. «Пап сказал, что фонари вешали только на крыльцо, — бормочет он, выдергивая провод из розетки. — Если снова перегорит, я не полезу». Их мать, Эллисон, достает из шкафа треснувший фарфоровый набор с оленями, вспоминая вслух: «Бабушка Нора ненавидела эти тарелки, но каждый год ставила». Отец, Дэвид, опаздывает с работы, забыв
Лейла, редактор кроссвордов из нью-йоркской газеты *Daily Ink*, находит тело коллеги Тома в подсобке редакции. Его пальцы сжаты вокруг ручки с гравировкой *"7-Down: вечная тишина"* — отсылка к незаконченному кроссворду, который Том составлял перед смертью. В полиции настаивают на самоубийстве, но Лейла замечает, что клетка *G-9* в сетке закрашена синим маркером — Том ненавидел этот цвет. Она пробирается в его квартиру на Бруклин-Хайтс, где находит старые выпуски газет с зачёркнутыми
В приморском городке Блэк-Коув Лиам Картер, бывший рыбак, ковыряется в обломках своего дома после урагана. Находит сломанную деревянную лодку, которую строил с отцом. "Хреново, да?" — Эмили Шоу, его школьная подруга, теперь медсестра, стоит в резиновых сапогах, держит коробку с промокшими семейными фото. Она показывает на треснувшее окно аптеки: "Марси три часа вытаскивала старика Барнса из-под балки. Он теперь спит на полу в спортзале". Лиам замечает, как у неё дрожат руки,