Цыпленок под уксусом (1985)

Комиссар Лавиолет, в мятом плаще и с неизменной сигаретой, копался в бумагах на кухне своей парижской квартиры. Его племянник Николя, развалившись на стуле, доедал вчерашний круассан. «Смотри — платок в крови, а рядом записка: *«Перестань совать нос»*», — бросил Лавиолет, тыча пальцем в фото. Николя фыркнул: «Тебе всегда везло на дружеские послания». Через час они уже ехали в провинцию — в Сен-Клу, где нашли труп местного аптекаря. Узкие улочки пахли дождем и жареным миндалем с рынка. Лавиолет, прищурившись, рассматривал следы грязи на пороге аптеки — от сапог, не сельских.

В мэрии мэр Анри Бушар, поправляя галстук-бабочку, уверял, что аптекарь сводил счеты с жизнью сам. «Вранье», — прошептал Николя, подслушав в кафе, как учительница Селин спорила с братом покойного о наследстве. Вечером Лавиолет нашел в винном погребе связку писем — кто-то подделывал рецепты. Бушар, застуканный за уничтожением документов, выхватил нож. «Неловко вышло», — хрипел мэр после потасовки, когда Лавиолет скрутил ему руки. Обратно в Париж ехали молча. Николя спросил: «Платок-то чей был?» Комиссар усмехнулся: «Спроси у Бушара… или у его любовницы из кондитерской».