Виолетта Нозьер (1978)

В парижской квартире с обоями в мелких трещинах Виолетта, 18 лет, протирает пыль с фотографии родителей — Жермены в платье с кружевным воротником и Баптиста в потёртом пиджаке. Она ставит на стол бутыль с микстурой от кашля, которую купила в аптеке на улице Монторгей. «Опять эту гадость пить?» — хрипит Баптист, разворачивая газету *Le Matin*. Жермена закатывает глаза: «Не ной, доктор сказал — три раза в день». Вечером, когда родители засыпают, Виолетта крадёт из шкатулки матери серебряные серьги, спускается к Сене, где её ждет Жан, парень в кепке с протёртым козырьком. «Папа опять про твой «вечер у Марсель» спрашивал», — бросает он, затягиваясь сигаретой без фильтра. Виолетта молчит, поправляя чулок с дыркой на колене.

На следующий день в квартире пахнет хлоркой и жареным луком. Жермена лежит на кухонном полу, возле разбитой тарелки с остатками рагу. Баптист хватается за грудь, роняя очки с толстыми линзами. В участке на площади Бастилии инспектор Леру, с пятном от кофе на галстуке, тычет Виолетте пузырёк из-под стрихнина: «Где взяла?» Она щурится под лампой без абажура: «Не знаю… может, мама перепутала?» Через неделю в кафе «Де ла Гар» Виолетта пьёт кофе с Жаном, пряча под столом чемодан с его поддельными документами. «Твои старики всё пронюхали», — бормочет он, разглядывая официантку. Виолетта сжимает вилку так, что белеют костяшки пальцев: «Я сама разберусь». На вокзале Сен-Лазар она роняет перчатку, садясь в поезд, — её подбирает уборщик с метлой из щетины.