Капитан. Летом 1941 (2024)

В лесистой местности под Смоленском капитан Михаил Соколов, артиллерист с обожжёнными пальцами от постоянной перезарядки гаубицы, роется в обшарпанном блиндаже. Рядом ефрейтор Гришин, щурясь сквозь запотевший пенсне, тычет в карту: *«Здесь их наблюдательный пункт, надо бить до рассвета»*. Михаил молча сминает самокрутку из газеты, бросает взгляд на ящики со снарядами, помеченные синей краской — *«последняя партия с завода в Горьком»*. Солдат Петров, 19 лет, с обмотками на голенищах, просит табаку. *«Кончился»,* — бурчит капитан, хотя в кармане лежит кисет с махоркой. За стеной слышен лай фельдшера: *«Кто там с гангреной? Несите сюда, резать будем!»*

В полуразрушенной деревне под Вязьмой медсестра Аня, в платке с выцветшими цветами, перевязывает раненого связиста. *«Сахар есть?»* — хрипит он, сжимая обгоревшую ладонь. Аня суёт ему мятую конфету-подушечку из довоенного запаса. Вечером, у костра из разобранных саней, Михаил находит её — она стирает бинты в проруби, руки красные, как мясо на рынке. *«Лекарства кончились. Буду крапиву заваривать»,* — говорит она, не оборачиваясь. Через три дня их батарея отбивает танковую атаку: ствол орудия раскалён, воздух пахнет горелой резиной. Петров, крича *«За Родину!»,* тащит снаряд под гусеницы «Панцерка», но падает, сражённый осколком. В кармане убитого Михаил находит письмо — детский рисунок дочери Ани, где папа в каске держит за руку солнышко с улыбкой.