Соль и перец (2021)

Лиам, 32 года, шеф-кухни в захудалом бистро на окраине Торонто, каждое утро начинал с пересчета испорченных помидоров в ящике у задней двери. «Опять Рэнди подсунул гнильё», — бормотал он, закуривая сигарету над мусорным баком, пока София, 28 лет, новый официантка с татуировкой в виде вилки на запястье, пыталась оттереть пятно от вина на скатерти, оставшееся с прошлого банкета. Их первый диалог — ссора из-за меню: Лиам настаивал на классическом рамене с утиным яйцом, София тыкала пальцем в чек с заказами. «Люди тут заказывают картошку фри и пиво, а не твой фьюжн-бред», — выдохнула она, разбивая яйцо в миску с грохотом.

Через три недели бистро оказалось на грани закрытия из-за долгов перед поставщиком — тем самым Рэнди, который разводил гусей на ферме под Оттавой и всегда пах луком. Лиам, найдя в подсобке старую поваренную книгу матери, начал тайком готовить грузинские хачапури по ночам, используя просроченный сыр. София, случайно застукав его, принесла бутылку дешевого вина из дома: «Если провалимся, хоть помрём сытыми». Утром они нашли у двери записку от студента-блогера: «Ваши лепёшки с дыркой — огонь». К пятнице очередь из таксистов и ночных курьеров растянулась до автостанции.